О. З. Кандауров. Евангелие Третьего Завета
XII. Жизнь как искусство
1. Существуют “любители пожить”. Возможно, для того, чтобы пожить, вполне достаточно быть любителем. - Возможно.
Но для того, чтобы жить, нужно обладать величайшим ноу-хау из всех. Процесс жизни - это обмен. И следует знать, чт? и на чт? менять.
Аборигены меняют драгоценные камни на стеклянные бусы. Капитан Кук только брезгливо пожимает плечами, видя их искреннюю радость. - Каждому своё. Хотя этот обмен выглядит как обман.
2. Как убедить человека, что его система ценностей глупа, а его окружает помойка? “Я здесь живу!” - заявляет он, сладко похрюкивая.
Повысить его бытийный уровень - значит увеличить количество претендентов на добро, то есть конкурентов в жизненном пространстве. Что делать! Эволюция всегда совершается “себе в ущерб”.
Хорошо ли было Христу среди безграмотных и малодушных рыбарей, “обмен” с которыми являлся односторонним?
Однако кт? думает о том, чтобы, забивая в ладони гвозди, не попасть молотком мимо? Жертва не ставит условий и не очерчивает себе русла. Лошадь не выбирает телеги.
Препятствия всегда немилосердны. “Опекуны” - безжалостны. Протестовать в неволе можно лишь умиранием.
Мы думаем, что памятником австрийцы воздали Моцарту должное. - Какая наивность! Они заставили его и посмертно приносить государству доход. За это и “ценят”.
3. Битва между бисером и свиньями беспощадна и идёт до конца.
Ни один народ не ст?ит своих аватаров. Правда, они и не принадлежат своим соплеменникам.
В этом источник тайной, но неизбывной к ним ненависти. А самая ядовитая ненависть та, которая соединена с поклонением. Ужо заставят похаркать кровью за каждый свой “искренний” поклон!
4. Бисер потому и приходится метать, что менять его не на что. Всё остаётся людям. Даже мощи замученных ими святых.
Воистину, только Тому, кто беспредельно милосерд, Тому, кто есть абсолютное благо, под силу вынести такое. - «Отче, прости им, ибо не ведают, что творят».
Стук молотков на Голгофе, вбивающих гвозди, - предынфарктное сердцебиение поражённой ударом Земли.
Но Сын вновь и вновь посылается в это пекло. И здесь не на конечную благодарность расчёт. И даже не на всеобщее исправление нравов. - Зёрна надо извлечь из этой трухи!
Зёрна божественного смысла, напитанные живой энергией Земли. Только этот обмен оправдан.
5. Поэтому жизнь на Земле есть плавильная печь.
Рассчитывать на “щадящий режим” не приходится. - Что плавильно, то и правильно. Мусор выгорает сам собой.
Отсюда: печься, в том числе и “печься о ком-то”. А также образы пещеры и лабиринта как плавильной печи.
И “попечительский совет” - не подлинный ли слёт инквизиторов, печальников о роде человеческом, нежно гладящих по печи?
Не они ли выдают иезуитскую “визу на выезд” и “визу на въезд” в жерло атанора? Не сизифов ли труд к ним визит? - Речь идёт о “втором пришествии”…
6. Но благие волны из Сердца Вселенной всё накатывают на пустынные пляжи Земли, и цветут перламутры и розы, вожделея к нектару Небес.
Не садизм ли - насаживать сад, чтоб изгнать неразумного напрочь? Да и что с ним стало, с этим покинутым Адамом и Евой Эдемом? Не заглох ли, не бурьяном ли зарос? Не заскучали ли стражи, оставшись совсем без работы?
Да и для кого растило свои сладкие плоды Древо познания? Уж не для того ли, чтоб их расклевали птицы?
Вот и получается, что суровая школа Земли есть сокровенное и любимое игралище Бога.
Именно зд?сь обретаются зачарованные слушатели флейты Кришны и барабанов Шивы. Здесь “за партой” оценят и полюбят, здесь можно отличиться. А чего ждать от ангела, кроме глубокого поклона идеального исполнителя? Небеса не место для кровавой интриги “быть или не быть”: в небесах торжественно и чудно.
7. И всё-таки… Слишком долго находиться на стиральной доске - значит превратиться в лохмотья. Рассчитывать на постоянное внимание и заботу, как это бывает в отделении реанимации, равносильно способности не замечать, как равнодушно пожарники-врачи ходят мимо медленно угасающих на искусственном питании пациентов.
Земля - случной пункт, здесь вечно актуален случай, соединение лучей, Пушкинский «бог-изобретатель».
Навсегда - мещанское слово. «Понимаешь ли ты, что значит навсегда?»
Краткий миг пребывания на Земле слишком дорого стоит, чтобы “второгодничество” было извинительно как слабость. Именно “второгодники” образуют банды погромщиков и поддерживают культ силы. Огонь Прометея был постепенно заменён факелом Герострата, а слава Сальери заставляет графоманов выискивать для себя Моцартов. «Сто Сальери и я один с душою Моцарта» - такова была пропорция на начало XX столетия.
8. Значит, речь идёт о конечной победе бисера над свиньями и объединении в общность метателей его.
Между тем обладание бисером грешит амбициозностью и склоняет к впаданию в игру, так мощно описанную Гессе, а та, в свою очередь, превращает Хомо Сапиенса в обезьянку-игрунка.
Властолюбие страшнее сластолюбия: человек, как тюлень (в ластах), начинает согреваться жиром самодовольства.
Только в руках Христа бисер лежит спокойно; только Он один имеет право его не метать. А мы чуть задержали его между пальцев - и зоб уже начинает пучиться от гордыни.
Мечите бисер!.. - те, у кого он есть. Не скупитесь на размах руки. Только не путайте с бисером стекляшки своих измышлений. Иначе вы ничем не будете отличаться от “Мальчика, стреляющего в дядю из рогатки”.
Только бисером нельзя выбить глаз. А что-то много появилось кривых…
9. Истина - Неопалимая купина; искусство - это говорение из куста, горящего огнём вдохновения.
Внимание предшествует выниманию пера.
Действие возможно только после подключения. Но кто из людей находится в готовности здания, сданного под ключ? - Эзотерический ключ?
Без импульса, идущего свыше, можно только опускаться ниже. Инерция тяжести - великая вещь, она мешает парить недостойным. «Ниже, когда Пиччини пленить умел слух диких парижан…»
Пари, Жан, пари! Гений - это полёт и свобода. - «Какая глубина, какая смелость и какая стройность…»
«Благорастворение воздухов» - дар целомудрия природы.
Нарушающие цельность обладают фрагментом.
Аватары же ещё и увеличивают её.
10. Жизнь есть действие. Камень не является искусством, если он не Венера Милосская. Действие - божественно (deus - бог). Божество - всегда Творец и созидательно по своей природе.
Перед глыбой мрамора особенно понятно известное «Не навреди!». Личная неудача поправима при повторном рождении. Если же мы портим шедевр первой или второй природы, это становится непоправимо. Нет на Земле человека, чья гибель будет оплакана так, как возможная гибель «Джиоконды».
Но чтобы творить вторую природу, надо прежде всего стать вровень с первой.
Страдивари велик тем, что понял и выразил душу дерева, Фидий - душу мрамора.
Душа человека может обитать только среди священных предметов, так как сама священна. Они же, как совершенные (завершённые), причастны вечности. Для них «времени уже не будет» - наступило. Они входят во внутренний круг присутствия Божества, где положено всё совершенное на Земле. Печать совершенства - из неснимаемых. Ибо запечатлённым является сам Всевышний.
11. С первого шага в мире сём человек начинает искать близкого присутствия Бога. Он ищет ближнего, чтобы возлюбить, поскольку в нём обнаруживает черты общего Подателя жизни.
Общество, в отличие от стаи, богоподобно по существу. Сойдясь вместе, люди в виде общего знаменателя чувствуют самого Творца.
Община увеличивает богоподобие каждого.
Стая, банда - его звероподобие.
Если для стадного коллективизма человек оснащён от рождения, то для общинного взаимодействия нужна школа духовного возрастания.
Попадёшь в унисон - повышается интенсивность бытия; не попадёшь - увеличивается и без того непомерное количество суетни.
Быть современником не просто; «со временем ты всё узнаешь» подразумевает, что рано или поздно всё попадёт в синхрон.
Господи, какое там “рано”!
Сквозная рана.
Посему времени не обязательно идти, столько на Земле снующих и тычущихся.
Время стоит, прох?дите - вы.
12. Приступая к творению человека, Бог прежде всего создал универсальное зерно духа, которое мы называем монадой.
Сложность заключалась в том, что, лепя существо Себе подобное, Он не мог наделить его главным своим качеством - единственностью. Поэтому монада имитировала это качество Творца практической неповторимостью, отдельностью, почти уникальностью в человеческих индивидуальностях.
Монада не имеет половой маркировки. Она - целое в человеке. Монада выступает в своём подлинном значении “отделителя от других” и “внутренней самодостаточности” лишь до появления новорождённого на свет. Во время вселения в человекообразное существо искры божьей монада уступает ей место, сдавая свои полномочия формирующего личность начала.
Искра божья не обладает чертами персональности: божественный огонь черпается из одного источника и равнотермален в каждом отдельном случае.
Искра божья по смерти человека возвращается к Творцу, вливаясь в Его огненный резервуар.
Монада же есть закваска духовности разумного существа; она расходуется при созревании его без остатка.
Становящаяся личность пресуществляет монаду во внутреннюю форму души (не животной души-анимы, а псюхе); эта оформившаяся душа-дух и переходит по ту сторону бытия.
При реинкарнации несколько таких “капсул” духа могут объединяться в ансамбль в одном носителе, тогда как искра божья не передаётся при перевоплощении и неспособна слиться с другой. Можно соединить дрова двух костров, но их огни - невозможно. Огонь изначально един; и если поленья бывают разными, то пламя всегда однородно (копоть, конечно, не в счёт).
13. Без феномена монады личностное самосознание человека было бы невозможно. Без стартового разъединения немыслимо и будущее объединение в любви, поиск своих и похожих.
Бабочка претерпевает квазимонадную сепарацию дважды: сначала как яйцо, откуда вылупляется гусеница, затем как куколка, откуда выходит крылатое существо.
Человеческая душа недаром сравнивается с бабочкой: дваждырождённый - это прежде всего дваждымонадный. Таков царевич Гвидон; после пребывания в материнском лоне он претерпевает вторичное “окукливание” в бочонке. Диоген манифестировал эту процедуру своим знаменитым жилищем. Ночной разговор Христа с Никодимом - об этом.
14. Человек массовый, не разобранный на индивидуальности, не способен к любви, хотя и годен для смерти за стайные интересы. Стая постоянно закипает завихрениями стычек и междоусобиц, и только силовой диктат вожака может держать целое в повиновении.
У человечества один выбор: жить по законам страха или по законам любви.
Законы страха суть беззаконие силы.
Законы любви суть благодать парения над расчерченным пространством законодательного поля.
Благодать не отменяет закона; просто она делает исполнение закона обязательным согласно внутренним убеждениям человека. И даже более - самой его духовной и физической конституции. «…И нож положат, и Бог отвернётся, и скажут: убий! - и не сможешь убить».
Это значит, что человек стал обитателем пространства Третьего Завета, Завета Духа Святого.
15. Таков князь Мышкин.
В физическом смысле он может только претерпевать. Зато в смысле духовном - только доминировать. С разворачиванием событий выясняется, что Небеса с такими заодно. А “жизнь званская”, в которую он попадает ненароком - “такой, в сущности, клоак!”. Потому-то человек массовый, то есть все вокруг - и створаживается под его проницательным взглядом.
Вот что такое Князь Христос. - Объединяющий в себе титул Сатанаила и определитель Планетарного Логоса.
16. Смена Заветов связана с этническим самосознанием народа или народов, к кому они обращены. Племенной водитель Яхве - псевдоним Божества, вокруг которого возможно было выстраивать своё учение Моисею. Рядом копошились другие боги, от кого следовало отваживать соплеменников.
С понятием Планетарный Логос, введённым Иоанном Богословом, структура трансцендентного значительно укрупняется; Христос Нового Завета масштабнее Яхве во столько раз, во сколько целое огромнее его малой части.
Но и это оказывается не предел. Иисус из Назарета молится Отцу Небесному, указывая на новый, уже окончательный, ориентир, к ветхозаветной системе мер не имеющий никакого отношения. Время пришло обрисовать более возвышенную цель. Хотя казалось, что зерно бросается в абсолютно промороженную почву.
Да пророк на то и пророк, чтобы видеть неочевидное.
17. Христос пришёл исполнить Ветхий Завет и тем самым его отменить. Нельзя отменить, не исполнив. Нельзя, исполнив, не отменить.
Исполнив Новый Завет, невозможно не отменить и его. Отменяя его, мы вступаем в Царство Духа Святого. И первым там встречает нас князь Мышкин.
18. Христос сам оставил нам этот Третий - за Ветер - Завет.
Дух Святой невоплотим, зато может бесконечно присутствовать среди порвавших со своим звериным прошлым людей. Именно Он - Утешитель тем, кто достоин утешения. Он - наперсник и брат Человека Духовного. Да и Человеком Духовным невозможно стать, не напитавшись Им, перестав вначале быть перстью.
Он делает любовь к Богу огненной, а не рассеяно-прохладной, как к “тому, что вдалеке”.
Он делает присутствие Божества ощутимым, не переводя в обыденность вещности.
Он делает Бога ближним.
Он - творчество и вдохновение; ибо если Иисус Христос - идеал, то Дух Святой - энергия в его достижении.
“Вы сегодня не в духе?” - говорили вчера, ускользая от прямого контакта.
“Вы сегодня не в Духе?” - говорим мы сейчас, настигая как “скорая помощь”.
Как же можно быть не в Духе, если Он позволяет нам быть в Нём?! Кто же лютый враг самому себе?! - Сатана, изыди!!
19. Но если вы в Духе… Если в Духе…
Благая весть:
…И раскрылись Небеса, и благодатный Глас Божий опустился на Землю живой водой возрастания:
Творение моё и сын мой возлюбленный,
Человек, -
ВОЗЛЮБИ -
и делай,
что хочешь!
